В перечень «экстремистов» и «террористов» Росфинмониторинга регулярно попадают люди, дела против которых были сфабрикованы. Похожее происходит с организациями — их неправомерно объявляют «экстремистскими» и «нежелательными». Безопасно ли помогать заключенным, которых внесли в перечень Росфинмониторинга? Стоит ли бояться, если я задонатил(а) организации до ее признания «экстремистской» или «нежелательной»‎? Объясняем в памятке.

В сентябре в России заблокировали SimpleX Chat — один из самых безопасных мессенджеров, в котором нет встроенных способов идентификации пользователя. В памятке — инструкция по обходу блокировки.

Правозащитная организация «Школа призывника» рассказала, что от московских призывников требуют заполнять анкеты с запросом о допуске к государственной тайне. Разве призывников должны допускать к гостайне? Это вообще законно? Можно ли не заполнять анкету? Разбираемся вместе с адвокатом «Первого отдела» Евгением Смирновым.

Бывшую редакторку издания DOXA заочно приговорили к семи годам колонии за два поста с призывом писать письма заключенным Денису Сердюкову, Илье Фарберу и Дмитрию Лямину, осужденным за поджог военкоматов, и беларусам Денису Дикуну, Дмитрию Равичу и Олегу Молчанову, осужденным в Гомеле за поджег релейного шкафа на железнодорожной станции. Молчанову осудили за «оправдание терроризма» из-за чего, многие СМИ написали, что в России криминиализируется переписка с заключенными. Это не так. Мы изучили обвинительное заключение.

В России меняется ядерная доктрина. Как именно? А что говорят ядерные доктрины западных стран? Возможна ли война?